Форум » » Back in the USSR » Ответить
Back in the USSR
Алька: Хороший рассказ Валерия Розенберга: Чика, котёл, пристенок .....Эти слова надо бы взять в кавычки, ибо означают они названия детских игр на деньги. Было и общее, коварное название этих игр - играть в копейки. Предлагалось - "сыграем в копейки?", при согласии, уточнялся вид игры. Начинались они с приходом теплых дней, когда на улице появлялись просохшие под солнцем прогалы. ....."Чика" - рисовался кон, линия, на которой столбиком выкладывались вверх "решкой" монетки участников. Сговаривались, от пятака до двадцатчика. В нескольких метрах от кона проводилась ещё одна линия. От неё поочерёдно каждый игрок метал свою битку в сторону кона. Чья битка оказывалась ближе к кону, тот бил первым. Нужно было так нанести удар по столбику монет, чтобы хоть одна из них перевернулась вверх "орлом". Вообще-то орёл перешёл в наш обиход от царских денег, которых никто из нас в глаза не видел. На наших монетках "орлом" был герб СССР. Все перевёрнутые монетки доставались бьющему. Переходило право бить к тому, кто занял второе место при метании битка, но только тогда, если первый не сумел перевернуть очередную монетку. ....."Котёл" - вырывалась в земле неглубокая ямка, в которую складывались взносы игроков, тоже монетками оговоренного достоинства. Игра была проще - чей биток попадёт в лунку-котёл, тот сгребал всё содержимое в свой карман. Лунка наполнялась новыми взносами... .....Успех в этих двух играх приносила сноровка и точный глазомер, но вопросом огромной важности была битка. Ограничения были только по диаметру этого инструмента. И все знали, что битка не должна быть больше диаметром, чем... круглая висюлька от воинской медали.Далеко не всем удавалось её добыть - у многих отцы не вернулись с войны. И вот я решился... .....Из коробочки, в которой хранились папины награды, я, преодолев страх наказания, извлёк вожделенный кругляшок. С профилем Сталина на одной стороне, с надписью, за что награда, по другой стороне. Не помню, как развивалась игра, но рассказ этот к тому, что в какой-то момент возле нас появился мой папа. Передать своего состояния, когда я увидел отца, не могу. Слов таких у меня нет. Он увидел всё и сразу. И все пацаны ждали расправы надо мной тут же - у многих-то битки были примитивные, самодельные. А пацанская зависть, известно, жестокое чувство. .....Папа, будто ничего не произошло, протянул мне бумажные деньги и велел побыстрее сбегать за "Казбеком" В нашем магазинчике по договору с продавцом мне папиросы для папы продавали. Я засунул, было,свой биток в карман, но папа молча протянул ладонь. Пришлось предмет моего жуткого преступления отдать. Я тащился в магазин, оттягивая минуту расплаты, когда придётся отдавать папиросы отцу и получить заслуженное. Но папино "побыстрее, я опаздываю!" звучало в ушах и пришлось ускорить шаг. Приняв от меня "Казбек", папа тихо сказал: -Там же Сталин!- И этих слов было довольно, чтобы ничего больше не говорить, чтобы не отхлестать ремнём, чтобы знать - больше это не повторится. .....Про "пристенок" я рассказывать не стану. Просто стоила мне одна такая игра всей моей скудной детской библиотечки. .....После этих случаев, кстати сказать, я никогда в азартные игры ни на деньги, ни на "на просто так" не играл.
xalex:
ЙоЖеГ:
zavr: Макаревич-89: Подгородецкий-07: Надо сказать, что и при советской власти артистам удавалось зарабатывать приличные деньги. Способов дополнительного заработка было достаточно много, но важнейшим из них было сочинение хитов. Всенародно исполняемые песни приносили их создателям весьма приличные дивиденды. Дело в том, что любой ансамбль, исполнявший ту или иную песню публично, не важно, в концертном зале или ресторане, за эту песню платил. Она, соответственно, была внесена в «рапортичку», которая сдавалась в агентство по авторским правам. Туда же шли и деньги, вычитавшиеся из зарплаты музыкантов. А уж агентство переводило их авторам. Не люблю считать деньги в чужих карманах, но скажу, что Макаревич в начале восьмидесятых зарабатывал гигантские по тем временам суммы. К примеру, я получал авторские всего-то за музыку «Ах, что за луна!» и часть музыки «Поворота» и «Скачек». И составляло это порядка тысячи двухсот — тысячи пятисот рублей в месяц. В случае Макаревича эту цифру можно было смело умножать на 10, 20 или 50 — в зависимости от того, насколько популярны были в то время наши песни. Но и мы не жаловались, поскольку от концертной деятельности получали примерно по тысяче в месяц. И все это было в те времена, когда порядок обычных зарплат был 150-200 рублей, 300-500 получали профессора или главные инженеры крупных заводов, а 500-600 на круг - академики и хоккеисты сборной СССР. Получаемых нами денег хватало на многие удовольствия. Мы могли покупать себе практически любые вещи: нормальную одежду, аппаратуру, даже отечественные автомобили. Для современного поколения видимо, покажется идиотизмом, что имеющий деньги человек должен был еще приложить массу усилий, чтобы их потратить. Просто пойти в магазин и купить все, что хочется, было невозможно. Прилавки были заполнены обувью, на вешалках висела одежда, но носить все это было невозможно. Во всяком случае, для нас, продвинутых музыкантов. Поэтому мы контактировали с фарцовщиками или покупали так называемые «чеки Внешпосылторга», чтобы по ним отовариться в магазинах «Березка». Даже богатенький Макаревич года до 83-го заказывал себе штаны, особенно белые, у нашего художника по свету Саши Заборовского, который в свободное время подрабатывал шитьем. (П. Подгородецкий. "Машина" с евреями)
Алька: zavr пишет: Надо сказать, что и при советской власти артистам удавалось зарабатывать приличные деньги. Верю Пете Подгородецкому! Особенно учитывая, какое кол-во нелегальные концертов они давали, например, в подмосковных и московских клубах и домах культуры. Сама бывала на таких "левых" концертах, в том числе и Машины. Билеты по рублику, вот и считайте. zavr пишет: (П. Подгородецкий. "Машина" с евреями) кстати, читала! Весьма забавное чтиво. Понравилось больше, чем "Сам овца" Макаревича. Прошу простить, что много запостила ссылок, но Петю очень люблю! Считаю его виртуозным клавишником! Не знаю, что уж у них там в Машине произошло, но Державин и Петя, это две большие разницы! Подгородецкий-это такая, по-моему, обаятельная изюмина и проффи высокого класса. Была на его сольнике-это 5+ по драйву и полученному удовольствию.
ЙоЖеГ:
xalex: У сеструхи точно такой же был...
ахрегг: причем взято у якобэ моцарта
Brian: Вчера урывками смотрел последние серии про Чапаева. Не давая общую оценку фильму, ибо безполезно, скажу токо, что, благодаря мастерству режиссера, мне стало очевидно, что Петька был пассивный педераст, а Чапаев, соответственно, активный. А Фурманов - би-сексуал.
xalex: Brian пишет: Вчера урывками смотрел последние серии про Чапаева. Не давая общую оценку фильму, ибо безполезно, скажу токо, что, благодаря мастерству режиссера, мне стало очевидно, что Петька был пассивный педераст, а Чапаев, соответственно, активный. А Фурманов - би-сексуал. А я не посмотрел. Чёрт. Как там кончилось? "Врёшь, не возьмёшь!", пуля в башку, и буль-буль? Или режиссёр нашёл новое оригинальное решение?
Санча:
xalex: А у нас символику СССР запретили, приравняли к нацистской - серп и молот теперь равносилен фашистскому кресту. И награды носить нельзя. Теперь, если я выйду на улицу с маечкой USSR или с медалькой, то запросто могу загреметь под фанфары...
ЙоЖеГ: Халик, выходи в майке с изображением Сталина :))
ахрегг: xalex пишет: А у нас символику СССР запретили, приравняли к нацистской - серп и молот теперь равносилен фашистскому кресту. И награды носить нельзя. Теперь, если я выйду на улицу с маечкой USSR или с медалькой, то запросто могу загреметь под фанфары... да, а еще запрещают называть детей иностранными (то бишь русскиме) именаме падлицЫ как тибе живеццо в этом вражеском государстве?
xalex: ЙоЖеГ пишет: Халик, выходи в майке с изображением Сталина :)) Ну, я не то, чтобы сталинист... разве что ради протеста...
xalex: ахрегг пишет: да, а еще запрещают называть детей иностранными (то бишь русскиме) именаме падлицЫ как тибе живеццо в этом вражеском государстве? Вот так, Ахрюнь, и живёцца...
zavr: ЙоЖеГ пишет: Халик, выходи в майке с изображением Сталина :)) Ага, шырокей простор для троллинга дебильных законов. Я вот, к примеру, воще ходячий тролль для латышских властей: сын мордовской крестьянки и уральского кузнеца, меня надобно арестовывать сразу по прибытии, как воплощение серпа и молота...гыыг. Не поеду, пожалуй, к Ксалхесу рижский бальзам хлестать ибо бздю и попугиваюсь ))
xalex: zavr пишет: меня надобно арестовывать сразу по прибытии Так приезжай...
Алька: Канул в небытие популярный когда-то в СССР чайный гриб. Это удивительное скользкое и слоистое создание жило в тысячах советских кухонь. Оно обитало в трехлитровых банках, затянутых марлей, нуждалось в доливании спитого чая и досыпании сахара, поедало всё это и испражнялось чем-то кислым, что советские люди пили и знакомым и друзьям его сватали, как котят, которых утопить жалко, а у себя не оставишь. Уже многие десятки лет я не видела живой чайный гриб. Почему он покинул нас?
xalex: Алька пишет: Уже многие десятки лет я не видела живой чайный гриб. Почему он покинул нас? Злые мы...
zavr: Максим Дунаевский рассказывает об отце: Действительно, Дунаевский не имел ордена Ленина. Он был награждён орденом Трудового Красного Знамени (1936), орденом Знак почета (1942), орденом Красной Звезды (1945), медалями Действительно, Дунаевский не был народным артистом СССР Он был народный артист РСФСР (1950) Действительно, Дунаевский не был на приемах в Кремле, не встречался со Сталиным. Но это не мешало ему быть лауреатом Сталинской премии первой степени (1941) за музыку к кинофильмам «Цирк» (1936) и «Волга — Волга» (1938); Сталинской премии второй степени (1951) за музыку к кинофильму «Кубанские казаки» (1949) Действительно, Дунаевский мог с содроганием произносить имя Сталина Но это не мешало ему писать песни о нем "По Сталинским ходят маршрутам Советской страны поезда..." "Мы по зову Сталина родного в бой идем за Родину свою..." "Кантата о Сталине" "За Родину, за Сталина - вперед, артиллерист!..." "Здравствуй, город великой державы, где любимый наш Сталин живёт!..." "Наш родной товарищ Сталин неуклонно нас ведет..." "С нами Сталин, победа с нами!..." "Крепок Сталинскою волей Ворошиловский приказ..." "О Сталине мудром, родном и любимом прекрасную песню слагает народ..." http://poltora-bobra.livejournal.com/633849.html
Алька: zavr пишет: Действительно, Дунаевский мог с содроганием произносить имя Сталина Но это не мешало ему писать песни о нем Если мне не изменяет память, И.Дунаевский писал все-таки МУЗЫКУ, а не тексты!:))...к нотам претензии есть?:))
zavr: Алька пишет: писал все-таки МУЗЫКУ, а не тексты Музыку на тексты! Причем, на тексты вполне недвусмысленные ))
Алька: zavr пишет: Музыку на тексты! Не доказано! Есть же вариант-текст на музыку.. а потом-ты ж сам написал zavr пишет: Дунаевский мог с содроганием произносить имя Сталина ПРОИЗНОСИИИТЬ:)) где ж противоречие-то:? написал музыку к стихам, но при этом НЕ ПРОИЗНЕС имени Сталина!:)) все логично, никакого подвоха:) кстати, вот ссылочка. Здесь достаточно внятно написано о взаимоотношениях Сталина и Дунаевского click here
zavr: Да что я? )) Его сын пишет так: "..имя его произносить без содрогания не мог". То есть произносил, но с содроганием! А когда ему приносили стихи навроде "О Сталине мудром, родном и любимом прекрасную песню слагает народ...", то прежде, чем сесть за рояль, он старательно заклеивал бумажкаме ненавистное имя? ))
Алька: zavr пишет: то прежде, чем сесть за рояль, он старательно заклеивал бумажкаме ненавистное имя? )) ну тут возможны 2 варианта: -слово Сталин в тексте он заменял нейтральным "ля-ля-ля"..типа -"О ля-ля-ля мудром, родном и любимом прекрасную песню слагает народ... -каждый раз содрогался, когда произносил:), что конечно, безусловно вредно организму, поскольку происходит его сотрясение:)
zavr: Из письма И.О. Дунаевского Р.Рыськиной (49-й год) "Москва грандиозно отпраздновала 70-летие И.В. Сталина. Мне как творцу надлежит видеть в событиях окружающей жизни ту романтику, которую, может быть, не все ощущают. Но не надо здесь никаких романтических взглядов, чтобы сказать, что Сталин является величайшим человеком не только нашей эпохи. В истории человеческого общества мы не найдем подобных примеров величия и грандиозности личности, широты популярности, уважения и любви. Мы должны гордиться, что являемся его современниками и пусть крохотными сотрудниками в его деятельности. Как часто мы (особенно молодежь) забываем, что одним воздухом дышит с нами, под одним с нами небом живет Сталин. Как часто у нас кричат: "Дорогой, любимый Сталин!", - а потом уходят в свои дела и пакостят на работе, в жизни, в отношениях к людям, друзьям, товарищам. Сосуществование со Сталиным требует от его современников безграничной чистоты и преданности, веры и воли, нравственного и общественного подвига. Сама жизнь Сталина является примером такого подвига во имя лучшей жизни на всей земле." Такштэ тут кто-то из двоих лжет, либо оба-два )) Антиллихенция..нам не понять
Алька: zavr пишет: Такштэ тут кто-то из двоих лжет, либо оба-два В апреле прошлого года, — писал музыковед И.Шафер в журнале «Музыкальная жизнь» №8 за 1990 г., — «Известия» напечатали стихотворение Роберта Рождественского «Две страны». Поэт сделал мучительную попытку соединить в своем сердце страну энтузиазма и страну пыток. Я не знаю, ценою каких душевных усилий их можно соединить, но знаю, что Дунаевский был певцом первой страны, а не второй...
Алька: zavr пишет: Антиллихенция..нам не понять кстати..вот как раз сегодня читала интервью в Снобе с П.Авеном..и он произнес вполне уместную по-моему, к нашему разговору фразу: "Беда в том, что в нашей стране, за исключением отдельных людей, прежде всего диссидентов, не было внесистемной интеллигенции – интеллигенции, не сотрудничавшей с советской властью..."(с)
ЙоЖеГ: Немного истории позднего СССР На дворе 1988 год, Ёж в это время оккупантскими кирзачами топтал тевтонские земли служа в ГСВГ :) А его родители в это время решили оккупировать с целью отдыха маленькую независимую, но гордую Латвию :) В качестве напоминания об этих временах осталась случайно найденная во время ремонта вырезка из газеты, собствееноручно мною отсканированная, и вот я её вам сюда выкладываю Почему выложил? А потому! Или как говорится - капэц тапэц
zavr: ЙоЖеГ пишет: оккупантскими кирзачами топтал тевтонские земли Ёж, тифтонаг тоже топтал?
ЙоЖеГ: zavr пишет: Ёж, тифтонаг тоже топтал? Нет! Но один наш прапор подцепил от местной тифтельки дурну болезнь, которую потом лечил путём обмакивания енга в крушку с марганцовкой
xalex: ЙоЖеГ пишет: Нет! Но один наш прапор подцепил от местной тифтельки дурну болезнь, которую потом лечил путём обмакивания енга в крушку с марганцовкой А я негритянаг с месяц так топтал – в 84-м...
zavr: Ты их по идейным соображениям топтал или просто очень хотелось? ))
ЙоЖеГ: zavr пишет: по идейным Он нёс цивилизацию в дикие массы имхо
xalex: zavr пишет: Ты их по идейным соображениям топтал или просто очень хотелось? )) Просто там белых не было...
zavr: Понимаю На безрыбье и сам раком [в]станешь
xalex: zavr пишет: Понимаю На безрыбье и сам раком [в]станешь indeed
ЙоЖеГ:
Brian: Воспоминания моего однокурсника с персидской языковой группы, ушедшего из жизни 20 июля этого года АФГАН Александр Дмитриевич Алексин В-80: вечером 16 июля 1979 года в штаб корпуса поступило донесение о том, что полк, дислоцированный в селении Зурмат (примерно на полпути от Гардеза до Газни, то есть километрах в 35—40 от нас) оказался окруженным крупными силами противника и несет большие потери. На следующий день командир афганского корпуса, его советник полковник Шипилов, советник начальника артиллерии и я вылетели на вертолете Ми-24 в Зурмат для оценки обстановки и принятия решения о необходимых мерах. На подлете к Зурмату решили сделать облет, чтобы сверху увидеть, что происходит в действительности — не секрет, что донесения «с мест» зачастую бывают паникерскими. «Духов» оказалось, действительно, несколько сотен — это только замеченных нами. Мы пролетели менее половины периметра обороны полка и были сбиты огнем ДШК — пули, как выяснили потом, разбили автомат перекоса винта. Ми-24 — штука тяжелая, поэтому в режиме авторотации он не садится, как какой-нибудь Ми-8, а практически падает. Вот мы и шлепнулись посреди «духов» со 150 метров так, что при ударе о землю штурман погиб, а дверь заклинило — если помните, в 24-ке она не отодвигается в сторону, а представляет собой две половинки — верхнюю и нижнюю (она же трап). Вертолет по иллюминаторы бронирован, кроме двери (ее иначе не поднимешь). Ошалевший комкор бросился к заклинившемуся выходу, то есть в незащищенное от пуль место. Шипилов заорал мне: «Сашка, убери этого идиота, убьют ведь!» Комкор весил раза в полтора больше моих 70 кг, но как-то оторвать его от бесполезной ручки на двери мне удалось, даже более того, повалить на пол. В это время по нам стали стрелять и со стороны моего (левого) борта, и с противоположной. Расстояние до душманов было, наверное, метров 70—80, — мы упали возле кишлака, из-за дувалов которого по нам вели огонь; одновременно, под его прикрытием, «духи» перепрыгивали через дувалы, чтобы подобраться к непростреливаемой нами зоне — со стороны хвоста — похоже, живыми взять хотели, да в этом им еще помогало поле низкорослой (чуть больше полуметра) ржи, на котором мы оказались. Первую пулю я схватил, когда, подмяв под себя комкора, открыл огонь из автомата по перепрыгивавшим через дувал «духам». Обидно было, что стрелявшего я видел, но быстро перенести на него огонь не мог — главнее было снять перепрыгивавших. Повезло остаться в живых благодаря банальной близорукости — известно, что изучающие восточные языки с точками-черточками в написании, быстро теряют зрение, вот и у меня правый глаз стал видеть хуже левого, поэтому я и приноровился стрелять не с правой, а с левой руки, чтоб целиться нормальным глазом, правда пришлось несколько часов протачивать на компенсаторе добытым по знакомству надфилем новую канавку для того, чтобы отдача шла в нужную руку. А суть проста — чтобы попасть в сердце противника, то есть убить его наверняка, отсчитайте вниз от его прицеливающегося глаза два вершка, ну, для простоты, два расстояния между большим и указательным пальцами растопыренной ладони — туда и бейте. А я-то развернут другим боком — вот и попадают мне не в левую, а в правую половину груди. Пока немного очухался (впечатление такое, как будто кто-то монтировкой по спине со всего размаху жахнул, так что ни вдохнуть — ни выдохнуть), в это время подо мной завозился комкор — ему на лицо моя кровь попала. Значит, опять уминать его надо, поскольку Шипилов орет, что главная задача для нас — афганца спасти. Умял, поднялся, стал опять стрелять. До сих пор перед глазами стоит изумленное лицо стрелявшего перед этим в меня — почему жив?! Снял я его только с третьей очереди — все время отвлекался на то, чтобы не допустить ползущих по полю «духов» зайти нам в хвост. А минут через 15—20 (точно не помню — отсчет времени вели только по расходованию боекомплекта), спасибо тому же Максу Коробову В-81: благодаря его умению наладить взаимоотношения со службой артвооружения у меня на поясе было 4 полных подсумка с магазинами для автомата, да еще изначально строенный магазин (три магазина, обмотанные вместе изолентой), то есть 12 дополнительных магазинов, которые у меня (по ощущениям, вообще-то, из-за боли — как будто из меня) по мере расходования боеприпасов выдирали, я получил вторую плюху — при этом, почти в то же самое место. «Духи» вопили уже возле вертолета. Шипилов каким-то потухшим голосом, достав из кобуры пистолет сказал, стараясь не глядеть в мою сторону — я уже к тому времени валялся мешком: «Саш, я не смогу. У тебя гранаты есть?» Гранат нам не было положено, но какой же переводчик не добудет запретный плод?! В нагрудных карманах вместо положенных индивидуальных медицинских пакетов у меня, естественно, лежали две Ф-ки с запалами в целлофановой обертке. Я показал глазами на местонахождение гранат — после этого Шипилов вынужден был отвлечься, чтобы отстреливаться, затем он крикнул мне: «Вяжи, а по команде взрывай!» «Вязать» значило прикрепить гранаты к бензобаку внутри вертолета — не живыми же сдаваться! Благо всякой проволочной арматуры хватало. Пока я, по мере сил, прикреплял гранаты к баку, рядом с нашим вертолетом раздались несколько взрывов НУРСов — мимо случайно пролетал афганский Ми-8, его пилот заметил, что мы отстреливаемся, ударил по «духам», подождал, пока его второй пилот ударами приклада по заклинившему замку заставит дверь открыться, и взял на борт всю нашу команду, включая и меня. Когда выскакивали из вертолета, я намертво вцепился в ремень своего автомата — в свое время батя мой, воевавший в Отечественную командиром батареи 45-мм пушечек, кидаемых на самые опасные направления, сказал мне, что самое страшное для бойца — потерять свое личное оружие. Автомат встал наперекосяк в дверном проеме — меня дергали до тех пор, пока не догадались ударить снизу по натянутому ремню — приклад освободился, и меня можно было бегом доставить к Ми-8, при этом, все это — под постоянным обстрелом. Что впечаталось в память — низкая золотистая рожь, чуть выше колена, а я с запрокинутой назад головой вижу падающие ровными колоннами стебли ржи, срезанные пулями, и понимаю, что бьют по ногам, чтоб всех нас взять тепленькими. Не знаю, как только Бог уберег. Вертолет доставил нас в Гардез, и только там Шипилов ответил мне на вопрос, что он имел в виду, говоря: «Саш, я не смогу». Он, чтобы не попасть в плен, стреляться хотел, а меня, беспомощного, застрелить не смог бы. Пока летели, связались с землей, в Гардезе срочно дозаправились, приняли на борт примчавшегося доктора Юру (ему спасибо за жизнь — это он сказал, что если везти на автомобиле, то и четверти расстояния живым не довезут), гонявшего нас за то, что мы вместо бинтов норовили запихнуть себе в карманы лишние гранаты, и доставили меня в наш госпиталь в Кабуле. Пока летели, я вспомнил старинное афганское правило, что раненный в спину — не воин, это — позор — ты повернулся спиной к врагу. А болела-то у меня спина (выходные отверстия всегда больше входных), и именно туда доктор Юра впендюрил мне целых шесть индпакетов, чтоб кровь остановить. Какое же счастье было услышать от него в ответ на мой вопрос: «Я что, в спину ранен?» ответ — «Да ты что, в грудь, при этом дважды». Ну, потом были долгие дни в кабульском центральном госпитале, где через две недели ко мне в палату зашел летчик-афганец с обожженным лицом — (это оказался пилот спасшего нас вертолета), а второй пилот, сбивший замки на двери нашего вертолета, тем самым освободивший нас, погиб через неделю после того случая оттого, что их экипаж пытался спасти загнанных на какой-то пригорок — ну, это по афганским меркам — бойцов, а в них попал снаряд, который просто разметал их. Пилоты выпрыгнули из горящего вертолета, командиру повезло — он зацепился бедром за скобу бокового иллюминатора, разорвал себе мышцы бедра и упал, а второй пилот встал на ноги, и тут через него прошли сошедшие с подвесок НУРСы, опалив командиру лицо. Потом, после того как стал транспортабельным, перевезли меня с Москву в госпиталь им. Бурденко, после этого дали мне отпуск по болезни (затем не знали просто, что со мной делать — вся группа моя в Афгане, учить одного человека, вроде как не положено, ну, пристроили меня к кафедре ближневосточных языков, чтоб, мол, обретался там до приезда однокашников — месяца три всего оставалось). А тут 27 декабря 1979-го — ввод войск в Афган. Ребятам со старших курсов срочно присваивают офицерские звания и отправляют туда, а я, что, забыт, никому не нужен?! Через начальника политотдела Института Рыбникова (спасибо ему, и царствие небесное) дохожу аж (страшно подумать) до начальника ГУКа Шкадова — получаю высочайшую бумагу о разрешении (при условии прохождения медкомиссии) отправить меня, куда мне надо (шутка, конечно). Медкомиссию прохожу (бумага из ГУКа очень помогла — видите, мол, все решено, осталось только формальность), получаю направление в «10-ку» и 16 января 1980 года прилетаю в Кабул. Меня хотели оставить при Главном штабе, но на следующий день как раз уходила колонна в Гардез, я узнал от ребят, с которыми там раньше служил, что у них не хватает переводчика, и уговорил начальника группы переводчиков назначить меня туда, так что на следующий день я уже опять был в Гардезе, среди своих (правда, огорчил Макса свежей новостью о том, что нас решено оставить еще на полгода). Потом была подготовка и проведение первой операции по деблокированию гарнизона Хоста — постоянно приходилось летать на вертолетах Ми-8 в роли бортстрелка — с пулеметом на турели у открытой двери — афганскую зимнюю форму, сшитую из того же сукна, что и наши солдатские шинели, продувало вовсю, а летных курток нам, естественно, никто не давал. В результате жестоко простудился, а поскольку разбитая нижняя доля правого легкого была удалена, заработал пневмонию. Весной 80-го в Министерстве обороны было принято решение прекратить практику так называемых «декабристов» — то есть возвращающимся из длительных командировок курсантам звания младших лейтенантов не присваивать, а обязать руководство Института выпускать всех строго через пять лет обучения. А у нас — уже почти пять лет на исходе, а мы все на третьем курсе, так что к майским праздникам мы, неожиданно для себя оказались опять в стенах родной Альма Матер и, с использованием как «интенсивных», так и «экстенсивных» методов обучения, за последующий год прошли программу остававшихся двух с половиной курсов, так что приказ хоть и нарушили, но всего на год.
ЙоЖеГ:
полная версия страницы